Если не прав – прости и спасибо. Рядом остаться – мой выбор. (с)
интересный отзыв о спектакле "Записки подлеца", практически в подтверждение моих впечатлений..)«Записки подлеца». Так автор захотел назвать свою комедию, более известную под названием «На всякого мудреца довольно простоты». Режиссёр-постановщик спектакля – заслуженный артист Украины Пётр БОЙКО. Театралы помнят его по «Очень простой истории» Марии ЛАДО. Художник-постановщик – Николай КОСТЮШКО, музыкальное оформление спектакля Михаила МОРДКОВИЧА.
Думается, что наиболее спорный аспект премьеры – сценография. Розочки на занавесе, многофункциональные движущиеся по сцене конструкции – не то колонны, не то трюмо, не то надгробия, превращающиеся в глухую стену, когда надо прикрыть соблазнительный эпизод. Столь же многофункционален в спектакле дивертисмент из восьми актёров в джинсиках, будто явившихся на сцену из ХХI века для эпизодических ролей то слуг, протирающих зеркала (?), то свиты гадалки, то дворни, подсматривающей за господами.
Герой спектакля – юноша из бедных и незнатных дворян Егор Глумов решает сделать карьеру и выгодно жениться, играя на слабостях, глупости знатного окружения. Он играет на тщеславии богатого родственника Мамаева, тупом консерватизме Крутицкого, легкомыслии либерала Городулина, женских пристрастиях дам бальзаковского возраста Мамаевой и Турусиной. Все помогают умному льстецу делать карьеру, найти богатую невесту.
Последнее не по душе его стареющей пассии Мамаевой. Она подсуетилась, и дневник, в котором Глумов предстаёт в истинном свете двуличной бестии, попадает в руки негодяя-писаки и делается достоянием прессы: «Желчь, которая будет накипать в душе, я буду сбывать в этот дневник». Глумов разоблачён. Карьерист, конформист, льстец-приспособленец, умный и циничный, служащий во имя выгоды и нашим и вашим, Глумов и «глумовщина» спроецированы на современность.
Его пожурят, но даже недалёкий Крутицкий понимает, что оппозиция среде пройдет. Да и Глумов уходит, хлопнув дверью: «Я вам нужен, господа. Не я, так другой будет. Будет и хуже меня». Он ведь воюет не против монстров, а за своё место среди них. Для спектакля без положительных героев Михаил Мордкович написал оригинальную музыку, ироническую и в одночасье с элементами вальяжной патетики и отзвуками народно-песенного мелоса: «Вечерний звон», «Бывали дни весёлые». Музыкальные забавы дивертисмента со скабрезной частушкой не его находка. Спектакль с заглядыванием за эпоху автора напоминает: меняются времена – нравы остаются.
Показанная театром с элементами внешнего, даже буффонадного комизма пьеса — картина общественной и домашней жизни знатных и незнатных россиян. Можно не восхищаться режиссурой, сценографией, осовремененными костюмами, но есть ещё повод к разговору об игре на сцене, за которой стоят опыт, дарование, вкус, а не только режиссёрские установки. Персонажи спектакля – характеры. А они, как заметил ещё Гегель, – средоточие идеального искусства.
Самый сложный характер, на котором держится интрига комедии, – Егор Глумов. Его с острой характерностью, в ключе авторского замысла сыграл Иван Долгий. Даже внешние данные актёра будто созданы для имиджа обаятельного искателя «счастья и чинов». Глумов с его фамилией-характеристикой (от «глумиться» – издеваться) даже не двуликий Янус, а многоликий Протей. Грубо льстя, пакостничая, притворяясь, он не теряет лица, внутренне сохраняет чувство собственного достоинства, талантливо актёрствует. Его имидж ближе не к подхалиму Молчалину, а к весёлому азарту плута Фигаро. Он убеждён: «Над глупыми людьми не надо смеяться, надо уметь пользоваться их слабостями».
В стремлении к успеху герой Долгого умён, зол, завистлив, ироничен, талантлив в эпиграммах «на всю Москву», честен с собою в своём дневнике. У него нет иллюзий и нравственных принципов. Он лицемерит даже в интиме. Недалёкий Крутицкий видит, что он льстец и «немного подленек». Но есть в его уме, артистизме негативное обаяние. И уходит он с высоко поднятой головой. Долгому веришь: его герой ещё вернётся.
Без резких комедийных акцентов в дуэте с ним заслуженная артистка Украины Полина Шкуратова сыграла матушку Глумова, заботливую родительницу, милую притворщицу и мелкую интриганку. Хорош в спектакле народный артист Украины Павел Клёнов в роли Мамаева. Импозантный, вальяжно-благодушный, по-своему неглупый, хотя и забавный в своём стремлении наставлять уму-разуму, покровительствовать… Убедительно, без пережима сыграла Евгения Качанова супругу его, стареющую светскую львицу с салонными замашками, клюнувшую на грубую лесть и лицемерие Глумова. А её можно понять. Как сказал поэт: «Пускай скудеет в жилах кровь,/ Но в сердце не скудеет нежность…» Забавна она в какой-то розовенькой одёжке – куцом пеньюарчике. Да и «последняя любовь» – нагловатый циник…
Ещё один великолепный монстр — сыгранный с комедийным пересолом заслуженным артистом Украины Евгением Кравцовым – «важный господин» Городулин. Он предстаёт либералом хлестаковского пошиба, дельцом эпохи «великих реформ», которому думать «решительно некогда». Он шумный, суетливый, не экономный в жестах барин-сибарит. Он смешон в руководящей должности, покровительствуя Глумову.
Смешон и в чём-то страшен прекрасно, с элементами гротеска, сыгранный народным артистом Украины Дмитрием Витченко «очень важный господин» Крутицкий, этакий Скалозуб эпохи «великих реформ». Он автор трактата, к которому подобострастно приложил руку Глумов, –
«О вреде реформ вообще». Есть в этом маразматике-консерваторе узнаваемые черты брежневщины.
Интересно сыграна прекрасным характерным актёром Валерием Приходкиным небольшая роль писаки-шантажиста Голутвина, публикатора глумовского дневника. Но думается, что потенциал комического, заложенный в роли, не исчерпан. Заслуженная артистка Украины Светлана Сиротюк без комедийного пережима убедительна в роли деспотической ханжи Турусиной, богатой вдовы из купчих, готовой породниться по рекомендации знатных господ с Глумовым. Хороша Ирина Кравцова в роли гадалки Манефы, колоритной грубой проходимки и шарлатанки.
Мне, зрителю, показалось, что не очень вписываются в сценический мир комедии Павел Морозов в имидже гусара Курчаева и Екатерина Шаповалова в роли богатой невесты в современной спортивной одёжке. В день премьеры реакция зрителей на спектакль была весьма неоднозначной. Впрочем, к новациям в постановке классики им не привыкать. Они увидели скорее водевиль, чем сатирическую комедию.
Не берёмся прогнозировать судьбу её в репертуаре театра. Напомним лишь слова известного политика, что он не отказался бы прожить жизнь дважды, если бы пользовался правом исправить во втором издании недочёты первого.
Думается, что наиболее спорный аспект премьеры – сценография. Розочки на занавесе, многофункциональные движущиеся по сцене конструкции – не то колонны, не то трюмо, не то надгробия, превращающиеся в глухую стену, когда надо прикрыть соблазнительный эпизод. Столь же многофункционален в спектакле дивертисмент из восьми актёров в джинсиках, будто явившихся на сцену из ХХI века для эпизодических ролей то слуг, протирающих зеркала (?), то свиты гадалки, то дворни, подсматривающей за господами.
Герой спектакля – юноша из бедных и незнатных дворян Егор Глумов решает сделать карьеру и выгодно жениться, играя на слабостях, глупости знатного окружения. Он играет на тщеславии богатого родственника Мамаева, тупом консерватизме Крутицкого, легкомыслии либерала Городулина, женских пристрастиях дам бальзаковского возраста Мамаевой и Турусиной. Все помогают умному льстецу делать карьеру, найти богатую невесту.
Последнее не по душе его стареющей пассии Мамаевой. Она подсуетилась, и дневник, в котором Глумов предстаёт в истинном свете двуличной бестии, попадает в руки негодяя-писаки и делается достоянием прессы: «Желчь, которая будет накипать в душе, я буду сбывать в этот дневник». Глумов разоблачён. Карьерист, конформист, льстец-приспособленец, умный и циничный, служащий во имя выгоды и нашим и вашим, Глумов и «глумовщина» спроецированы на современность.
Его пожурят, но даже недалёкий Крутицкий понимает, что оппозиция среде пройдет. Да и Глумов уходит, хлопнув дверью: «Я вам нужен, господа. Не я, так другой будет. Будет и хуже меня». Он ведь воюет не против монстров, а за своё место среди них. Для спектакля без положительных героев Михаил Мордкович написал оригинальную музыку, ироническую и в одночасье с элементами вальяжной патетики и отзвуками народно-песенного мелоса: «Вечерний звон», «Бывали дни весёлые». Музыкальные забавы дивертисмента со скабрезной частушкой не его находка. Спектакль с заглядыванием за эпоху автора напоминает: меняются времена – нравы остаются.
Показанная театром с элементами внешнего, даже буффонадного комизма пьеса — картина общественной и домашней жизни знатных и незнатных россиян. Можно не восхищаться режиссурой, сценографией, осовремененными костюмами, но есть ещё повод к разговору об игре на сцене, за которой стоят опыт, дарование, вкус, а не только режиссёрские установки. Персонажи спектакля – характеры. А они, как заметил ещё Гегель, – средоточие идеального искусства.
Самый сложный характер, на котором держится интрига комедии, – Егор Глумов. Его с острой характерностью, в ключе авторского замысла сыграл Иван Долгий. Даже внешние данные актёра будто созданы для имиджа обаятельного искателя «счастья и чинов». Глумов с его фамилией-характеристикой (от «глумиться» – издеваться) даже не двуликий Янус, а многоликий Протей. Грубо льстя, пакостничая, притворяясь, он не теряет лица, внутренне сохраняет чувство собственного достоинства, талантливо актёрствует. Его имидж ближе не к подхалиму Молчалину, а к весёлому азарту плута Фигаро. Он убеждён: «Над глупыми людьми не надо смеяться, надо уметь пользоваться их слабостями».
В стремлении к успеху герой Долгого умён, зол, завистлив, ироничен, талантлив в эпиграммах «на всю Москву», честен с собою в своём дневнике. У него нет иллюзий и нравственных принципов. Он лицемерит даже в интиме. Недалёкий Крутицкий видит, что он льстец и «немного подленек». Но есть в его уме, артистизме негативное обаяние. И уходит он с высоко поднятой головой. Долгому веришь: его герой ещё вернётся.
Без резких комедийных акцентов в дуэте с ним заслуженная артистка Украины Полина Шкуратова сыграла матушку Глумова, заботливую родительницу, милую притворщицу и мелкую интриганку. Хорош в спектакле народный артист Украины Павел Клёнов в роли Мамаева. Импозантный, вальяжно-благодушный, по-своему неглупый, хотя и забавный в своём стремлении наставлять уму-разуму, покровительствовать… Убедительно, без пережима сыграла Евгения Качанова супругу его, стареющую светскую львицу с салонными замашками, клюнувшую на грубую лесть и лицемерие Глумова. А её можно понять. Как сказал поэт: «Пускай скудеет в жилах кровь,/ Но в сердце не скудеет нежность…» Забавна она в какой-то розовенькой одёжке – куцом пеньюарчике. Да и «последняя любовь» – нагловатый циник…
Ещё один великолепный монстр — сыгранный с комедийным пересолом заслуженным артистом Украины Евгением Кравцовым – «важный господин» Городулин. Он предстаёт либералом хлестаковского пошиба, дельцом эпохи «великих реформ», которому думать «решительно некогда». Он шумный, суетливый, не экономный в жестах барин-сибарит. Он смешон в руководящей должности, покровительствуя Глумову.
Смешон и в чём-то страшен прекрасно, с элементами гротеска, сыгранный народным артистом Украины Дмитрием Витченко «очень важный господин» Крутицкий, этакий Скалозуб эпохи «великих реформ». Он автор трактата, к которому подобострастно приложил руку Глумов, –
«О вреде реформ вообще». Есть в этом маразматике-консерваторе узнаваемые черты брежневщины.
Интересно сыграна прекрасным характерным актёром Валерием Приходкиным небольшая роль писаки-шантажиста Голутвина, публикатора глумовского дневника. Но думается, что потенциал комического, заложенный в роли, не исчерпан. Заслуженная артистка Украины Светлана Сиротюк без комедийного пережима убедительна в роли деспотической ханжи Турусиной, богатой вдовы из купчих, готовой породниться по рекомендации знатных господ с Глумовым. Хороша Ирина Кравцова в роли гадалки Манефы, колоритной грубой проходимки и шарлатанки.
Мне, зрителю, показалось, что не очень вписываются в сценический мир комедии Павел Морозов в имидже гусара Курчаева и Екатерина Шаповалова в роли богатой невесты в современной спортивной одёжке. В день премьеры реакция зрителей на спектакль была весьма неоднозначной. Впрочем, к новациям в постановке классики им не привыкать. Они увидели скорее водевиль, чем сатирическую комедию.
Не берёмся прогнозировать судьбу её в репертуаре театра. Напомним лишь слова известного политика, что он не отказался бы прожить жизнь дважды, если бы пользовался правом исправить во втором издании недочёты первого.